Глава 29. Мамин телефон.

— Мам! — не выдержала я. — Твоя Ирэна испортила мне урок!
— Как это? — удивилась мама.
— Пришла сегодня и давай втихаря подслушивать, как Дана поет. А она этого не любит!
— Кто — Ирэна?
— Данка!
— Не понимаю, — покачала головой мама. — Ирэна была на занятии и услышала, как поет ее дочка? Что в этом плохого?
Я потрясенно посмотрела на маму. Что тут непонятного?
— Я обещала Дане, что никто не придет на занятие, — старясь говорить спокойно, сказала я. — Дана мне поверила! А теперь она думает, что я в сговоре с ее мамашей. Больше не будет мне доверять! Как я теперь стану ее учить?
— Расставь, пожалуйста, сушилку, — опять попросила мама.
— Ты меня не слушаешь?! — воскликнула я.
— Мне просто тяжело…
— Ну конечно, — буркнула я и поволокла железную раскоряку в спальню родителей. — Тебе просто не хочется слушать неприятные вещи про твою Ирэночку.
Я нарочно тащила сушилку по паркету, не поднимая ее, хотя мама всегда переживает, что я поцарапаю пол.
— Честно говоря, я вообще не понимаю, из-за чего весь сыр-бор, — призналась мама, когда мы добрались до комнаты.
Я так и села на родительскую кровать.
— Куртку сними, — попросила мама. — Мне не нужны на одеяле микробы с улицы.
Я вскочила и рывком дернула молнию.
— Правда не понимаешь? Правда?! — завопила я.
— Конечно. Она платит тебе деньги за занятия с дочерью, — спокойно продолжила мама. — Она имеет право посмотреть, как вы занимаетесь.
Мама вынула из таза мою футболку и встряхнула ее.
Я отвернулась от брызг.
— Даже если она мне калечит занятие? — прошептала я.
— Ты драматизируешь. Ничего страшного, забудет твоя Дана обо всем.
— Ты Дану видела хоть раз?! — снова закричала я. — Ты представляешь, как с ней тяжело? Нет, ты не видела и не представляешь! Зато уже выносишь суждение! Да тебе все равно, лишь бы не обидели твою драгоценную Ирэночку!
Для тебя самое главное — клиенты. Не важно, как они с тобой обращаются, что тебе говорят и как поступают. Они могут ноги об тебя вытирать…
Мама замерла с футболкой в руках.
— А ты на них молиться будешь, — закончила я.
— Это неправда! — воскликнула мама.
— Правда! Ты во всем потакаешь своей Ирэне, лишь бы она заплатила деньги! Это не работа, а рабство!
— Да что ты вообще знаешь о настоящей работе? — вспыхнула мама.
— Отли-и-чно, — протянула я. — Унижать, так по полной? Конечно… Тебе на меня плевать!
— Так, все! — крикнула мама. — Я не собираюсь продолжать разговор в таком тоне!
Она нервно похлопала себя по карману фартука, вытащила телефон и показала его мне.
— Вот! Я иду заказывать пиццу! У меня было отличное настроение, и я не позволю мне его портить! А ты развешивай белье! И думай о том, почему ты все время говоришь какие-то глупости!
Мама ушла, а я села на пол, раз маме не нужны на кровати уличные микробы. На душе у меня было черным-черно, как в подвале у нас на даче. Как-то весной открыли его, а оттуда — ужасный запах сгнившей картошки и крысиное попискивание. Так и у меня внутри сейчас было. Я ненавидела Ирэну. Я боялась увидеть Дану. Но больше всего я сердилась на маму, которая, вместо того чтобы поддержать собственную дочь, горой стоит за свою мерзкую клиентку.